Эксперт: Новое поколение казахстанцев может стать намного религиознее
В Казахстане отмечается последовательный рост количества практикующих верующих, тех, кто соблюдает все культовые требования, обряды и ритуалы. Эта тенденция особенно характерна для молодежи до 30 лет, считает столичный религиовед Есбосын Смагулов.
«Изменения в религиозной сфере связаны с продолжающимся ростом уровня религиозности населения. Число верующих в стране составляет более 90 процентов (по данным переписи 2009 года, лишь 2,8 процента опрошенных назвали себя неверующими). При этом отмечается последовательный, хоть и не столь выраженный, как 10-20 лет назад, рост числа практикующих верующих, тех, кто соблюдает все культовые требования, обряды и ритуалы. Эта тенденция особенно характера для молодежи до 30 лет. Таким образом, новое поколение может стать значительно более религиозным, что в среднесрочной перспективе может изменить облик всего общества. Уже сегодня надо это учитывать», - считает религиовед, кандидат философских наук Есбосын Смагулов.
Корреспондент: А как выглядит современная религиозная ситуация в Казахстане?
Есбосын Смагулов: Считаю, что сейчас она стабильна. Об этом можно судить по трем ключевым направлениям.
Во-первых, это отношения между религиозными организациями и государством. Верующим и их объединениям гораздо удобнее, когда требования законодательства сформулированы четко и конкретно, в соответствии с требованиями времени. Поэтому считаю плюсом принятие Закона «О религиозной деятельности и религиозных объединениях» в 2011 году. Нормативно-правовая база после этого значительно изменилась. Была проведена перерегистрация религиозных объединений, их число сократилось на треть. Теперь деятельность различных общин и групп вызывает значительно меньше нареканий.
Во-вторых, взаимоотношения между различными вероисповеданиями сбалансированы. Баланс в межрелигиозных отношениях основан на традициях веротерпимости, согласия и взаимного уважения. Большинство верующих в Казахстане относятся к исламу и православию, отношения между которыми отличаются высокой степенью взаимопонимания и уважения. Нет фундаментальных причин, которые могут привести к трениям между конфессиями в нашей стране. Для Казахстана не характерен прозелитизм (то есть активное переманивание верующих из одной общины в другую, что неизбежно ведет к конфликтам). Законодательство регулирует вопросы миссионерской деятельности, ограничивая ее в учебных заведениях и некоторых других местах. Что касается законных запросов последователей всех религий, то они максимально корректно удовлетворяются.
В-третьих, и это очень важно именно для Казахстана, это состояние ситуации внутри мусульманской общины. Вы знаете, что определенная напряженность проходит между последователями традиционного ислама и некоторых течений, появившихся в нашей стране под влиянием проповедников из стран Ближнего Востока и других регионов.
Корреспондент: Какие позитивные и негативные черты и последствия Вы могли бы выделить в современной ситуации и в тенденциях развития религиозного самосознания в Казахстане? Какие факторы риска здесь существуют?
Есбосын Смагулов: Риски связаны прежде всего связаны с распространением салафизма и других течений, которые отвергают светские ценности, не признают авторитет имамов Духовного управления мусульман. Большинство граждан нашей страны являются последователями ислама, в стране действует около 2500 мечетей. При этом в стране есть и последователи нетрадиционных для Казахстана направлений. Данная среда, как показывает практика, в определенной среде может стать благодатной почвой для распространения идей радикализма.
Корреспондент: Какие традиционные религии в Казахстане разрешены?
Есбосын Смагулов: Здесь правильнее говорить не о разрешенных религиях, а о тех, чьи объединения официально зарегистрированы в соответствующих государственных органах. Всего официальная статистика насчитывает 18 конфессий, которые представляют около 3700 религиозных объединений. В стране действует порядка 2600 мусульманских общин, более 300 православных, 85 католических. Кроме того, представлены протестантские общины, иудаисты, буддисты, последователи других религий. Думаю, если появятся последователи других общин, то они тоже смогут в соответствии с требованиями закона реализовать свои духовные запросы в легальном поле.
Корреспондент: Какие религии запрещены в Казахстане?
Есбосын Смагулов: По официальным данным, решением суда запрещена деятельность 17 террористических организаций (среди которых «аль-Каеда» и ИГ), а также 8 экстремистских организаций. Большая часть из них – это группировки религиозного характера. Кстати, последней попала под запрет в октябре 2018 года организация «Йакын Инкар», которая является крылом запрещенной ранее группы «Таблиги Джамаат».
Корреспондент: Могли бы Вы вспомнить, когда впервые в Казахстане появились деструктивные религиозные течения, первые их жертвы, первый выезд в Сирию, первые сообщения об этом, первые теракты. Такое ощущение, что мы начинаем привыкать к этому, и сейчас нас уже ничем не удивишь: ни тем, что кого-то задержали, ни тем, что в Сирии погибли казахстанцы. И женщины в никабах, или в хиджабе уже не удивляют нас. Что с нами происходит?
Есбосын Смагулов: Тревожные сигналы появились задолго до первых терактов. Уже в 1990-е годы под влиянием зарубежных вербовщиков наши граждане начали выезжать в Афганистан, на Кавказ, в страны Ближнего Востока. У нас активно действовали миссионеры экстремистских группировок, они вели пропаганду своей идеологии, формировали в различных регионах страны ячейки, связанные с зарубежными центрами. К сожалению, была недооценка угрозы с их стороны. Лишь тогда когда радикалы от пропаганды перешли к активным действиям и начались теракты, государство и общество в полной мере осознало степень угрозы. Сегодня предпринимаются меры по ограничению пропаганды экстремизма и терроризма, перекрываются каналы выезда в «горячие точки», ведется работа по переубеждению попавших под влияние сомнительной идеологии лиц.
В то же время я не вижу оснований для панических настроений. Ведется комплексная работа. С одной стороны, общество вырабатывает иммунитет против радикализма, с другой, нужно продолжать точечную работу против тех, кто насаждает антиобщественные идеи и толкает людей на нарушение закона.
Да, в этой работе есть определенные недостатки, порой имеет место кампанейщина и поверхностный подход. Тем не менее, убежден, что подавляющее большинство наших граждан решительно отвергают экстремизм, радикализм, нетерпимость.
Корреспондент: На мой взгляд, казахстанцы очень разные. Часть вообще не разбирается в вопросах веры и в религиозных течениях, часть очень активна в этом и довольно прилично разбирается и еще одна часть практикует. Это так? Кого еще можно выделить в этом списке? Это хорошо или плохо?
Есбосын Смагулов: Как я уже отмечал, большинство наших соотечественников считает себя верующими. Степень их вовлеченности в религиозную жизнь весьма отличается. По данным различных опросов, не более 10-15 процентов граждан соблюдают все религиозные предписания и обряды, регулярно посещают мечеть или церковь, активно взаимодействуют с единоверцами в рамках своей общины. Для остальных казахстанцев вопросы веры связаны с национальными традициями, укладом жизни, событиями в семейной жизни. Они посещают культовые сооружения лишь несколько раз в год, во время религиозных праздников.
Я бы хотел предостеречь от того, чтобы делить по этому признаку людей на «истинно верующих» и «псевдоверующих». Вопрос веры – это вопрос очень личный, и степень веры должна измеряться не только и не столько частотой посещения мечети или количеством совершенных молитв и соблюдением поста. Вера – это прежде всего соблюдение нравственных принципов, духовная чистота. И это невозможно измерить цифрами.
Что касается того, хорошо или плохо глубокое знание религии. Считаю, что очень важно, чтобы хорошее знание религии не ограничивалось исключительно соблюдением внешней стороны, сугубо религиозной практики. Гораздо важнее понимать ценности веры, отраженные в священных текстах. Не только слово, но и дух религии. Именно такие люди проявляют веротерпимость, понимают ценность гуманизма, ценность каждой человеческой жизни.
Корреспондент: Обычно выделяют традиционные и нетрадиционные религиозные течения. Нетрадиционные – это всегда плохо?
Есбосын Смагулов: Очень важно не смешивать понятия «нетрадиционная религия» и «деструктивное религиозное течение». Само по себе понятие нетрадиционности не связано с определенными угрозами. Одна и та же религия может быть традиционной для одного народа и нетрадиционной для другого.
Скажем, индуизм традиционен для Индии, но для Казахстана он является религией нетрадиционной. В нашей стране индуизм представлен зарегистрированными в установленном порядке организациями общества сознания Кришны. Католицизм имеет давнюю историю в Западной Европе, что касается Казахстана, то здесь эту конфессию можно считать традиционной для этнических немцев, поляков, литовцев, части украинцев.
Нетрадиционность религии означает ее сравнительно непродолжительное время распространения на данной территории. Поэтому она не будет связана с историей, культурой, народными обычаями. Но это не значит, что она представляет какую-либо опасность.
Подчеркну, не нужно путать нетрадиционные религии и деструктивные культы. Предполагается, что в Закон «О религиозной деятельности» будет введено понятие «деструктивные религиозные течения». Деструктивные культы подрывают общественные устои, несут угрозу правам и свободам человека, противопоставляют себя семье и государству. Поэтому в обновленный закон будут включены нормы, препятствующие распространению деструктивных течений.
Корреспондент: Какие признаки деструктивной религиозной организации Вы могли бы выделить? Хорошо, если человек хоть немного разбирается в вопросах веры. А если нет? Как понять, что это деструктив?
Есбосын Смагулов: Деструктивные культы представляют угрозу правам и свободам человека, ведут к нарушению общественного порядка, наносят ущерб духовным, культурным ценностям и традициям общества. Опасно то, что зачастую они действуют завуалированно, используют психологические манипуляции, результатом чего может стать разрушение семьи, потеря людьми имущества. Иногда все заканчивается суицидами и тяжелыми нарушениями психики. К сожалению, распознать все это не всегда легко. Поэтому, прежде чем пойти на какую-либо проповедь или иное мероприятие религиозного характера, следует узнать, что это за организация, легально ли она действует, кто является лидером, какие цели преследует. Действующие в рамках закона религиозные объединения не будут скрывать информацию о себе. В конце концов, людей может насторожить уже то, что представители сомнительных культов заявляют о своей монополии на истину, обещают решить все проблемы и утверждают, что путь к духовному освобождению пролегает только через их общину.
Корреспондент: Как понять: я верующая или нет? С одной стороны, я мусульманка по рождению. Я в исламе, но я не читаю намаз, веду светский образ жизни, не всегда хожу в мечеть, и даже не всегда произношу «Аллах акбар». Но в существование некоего высшего разума, в существование Аллаха верю. Я кто?
Есбосын Смагулов: Для того, чтобы быть последователем ислама, достаточно родиться в мусульманской семье. Если человек не отказался от своей веры, не принял другую религию, не совершил тяжкого преступления против ислама, то его нельзя считать неверным. Даже если вы не читаете намаз или не посещаете мечеть, это не значит, что вы перестали быть мусульманкой. В любом случае, отношение к вере и степень вовлечения в религиозную жизнь – это личный выбор.
Корреспондент: Какая существует связь между религией и народными традициями?
Есбосын Смагулов: Народные традиции и религия – это тесно взаимосвязанные между собой пласты духовной жизни народа. В свое время под влиянием религии ушли в прошлое или стали маргинальными некоторые обычаи, которые противоречат исламу. Речь идет о гаданиях, огнепоклонничестве, языческих ритуалах. При этом свое место сохранили традиции, составляющие фундамент казахской культуры, передающиеся из поколения в поколение. Они по своему содержанию не противоречат принципам ислама, и, соответственно, составляют самобытный уклад жизни казахов. С приходом ислама в обиход вошли также традиции и обычаи, связанные с религией и шариатом. В целом религия и народные традиции являются компонентами единого феномена национальной культуры.
Корреспондент: Очень много споров в обществе идет о ношении хиджаба в школах. Это запрещено Конституцией? Запрет ущемляет права верующих?
Есбосын Смагулов: Необходимо уточнить, что Конституция Казахстана не содержит запрета на ношение какой-либо одежды в учебных заведениях. Однако есть нормативно-правовые документы, регулирующие деятельность учреждений образования, и они устанавливают запрет на ношение религиозной одежды и атрибутики в школах. Было уже несколько судебных процессов, куда обращались верующие по данному вопросу. Насколько мне известно, ни один суд не усмотрел нарушения прав верующих в запрете на ношение хиджаба ученицами школ.
Запрет на ношение хиджаба в школе связан с тем, что любая атрибутика, символ, элемент так или иначе подразумевают под собой пропаганду религии, к которой они относятся. Поэтому такие ограничения обеспечивают равенство всех религий перед законом, принципы светскости.
Корреспондент: Как должен выглядеть обычный мусульманин? Это обязательно ношение бороды, специального головного убора, укороченных брюк? И что говорит шариат об одежде мусульманина? Часто в соцсетях можно видеть, как люди обсуждают тему, что некто одет в хиджаб, верует, практикует, читает намаз, и в тоже время не является образцом святости, то есть посещает увеселительные заведения, может ругаться, скандалить в общественном месте, может быть, даже курит, бьет ребенка, и тому подобное. Особенно обсуждают женщин. Почему это происходит? Всегда ли человек в одеянии практикующего верующего должен быть образцом святости, или это обычный человек с присущими ему эмоциями? То есть «ничто человеческое мне не чуждо»? Ваше мнение.
Есбосын Смагулов: Ислам – это прежде всего нравственные принципы и ценности, в том числе в отношении одежды. В мире существует около 50 мусульманских государств, и в каждом из них существуют свои традиции, национальная и повседневная одежда. Здесь нет единого образца или дресс-кода. Главное – одежда должна быть скромной, чистой, внешний вид верующего должен соответствовать его внутреннему миру. Это касается и тех, кто носит религиозную одежду. Они должны помнить, что религия – это не только и не столько одеяния, сколько духовная чистота.
Корреспондент: В православии не запрещено изображать Бога и его посланников, есть мультфильмы, кино и так далее. Для детей существуют красочные книги. Церковная служба очень красиво выглядит. Существует много легенд на тему Вифлеемской звезды. Празднование рождества очень привлекательно для детей – ожидание звезды, чудес и подарков. В исламе запрещено изображение пророка Мухаммеда и Аллаха, и все намного аскетичней.
Есбосын Смагулов: Запрет на изображение Аллаха и пророка в исламе направлен на то, чтобы данные изображения или скульптуры не стали объектом поклонения, что было бы подобным идолопоклонству, поскольку человек обращается не к самому Богу, а к его изображению. Кроме того, изображая Бога, его посланников, ангелов или других существ, человек сам как бы становится творцом, а в исламе единственным творцом считается только Аллах.
Кстати, запрет на изображение Бога действует и в некоторых других религиях, например, иудаизме. Кроме того, в большинстве протестантских течений, которые относятся к христианству, также не практикуется почитание икон. Это также изначально было связано с опасностью идолопоклонства.
Хотел бы добавить, что православные вкладывают глубокий смысл в поклонение иконам, и здесь не стоит прибегать к поверхностным сравнениям различных форм духовных практик, существующих в разных религиях. То, что кажется неприемлемым для одного вероучения, может играть важное значение для другого.
Корреспондент: Практикуется ли в исламе исповедь, как в церкви? Если православный человек сомневается в своих мыслях и поступках, он всегда может прийти к батюшке, исповедоваться и просто спросить совета. Может ли практикующий или просто верующий мусульманин прийти в мечеть и обратиться точно так же к мулле? А если он русскоговорящий или не очень хорошо может объяснить на казахском языке о том, что его мучает, сможет ли мулла поговорить с ним? Возникает ощущение, что православные и католические церкви более открыты для людей, более располагают к общению. Или я неправа?
Есбосын Смагулов: В православии исповедь – это таинство, которое совершается перед священнослужителем, который имеет право отпустить грехи. В исламе нет подобного обряда, человек может попросить прощения за определенные поступки, обращаясь в молитвах напрямую к Всевышнему. Имам не считается посредником между Богом и людьми, поэтому он не уполномочен отпускать грехи. Но при этом он, как лицо, осведомленное в вопросах религии, может дать советы в сложных ситуациях. К сожалению, перед некоторыми верующими возникает языковой барьер, однако эта проблема больше организационная и, отчасти, психологическая. В нашей стране есть служители ислама, которые свободно говорят не только на казахском, но и на русском, узбекском, татарском, уйгурском и других языках.
Корреспондент: В России есть примеры, когда священники ведут беседы с телезрителями и отвечают на их вопросы в СМИ. На «Первом канале» это «Слово Пастыря». Густой красивый голос пастыря, умение овладеть вниманием аудитории, грамотно отвечать на вопросы, широкий кругозор, знание психологии всегда привлекают внимание к таким программам. Есть ли примеры таких программ в Казахстане, где выступали бы муллы, и не только на казахском, но и на русском языке? Есть ли издания Корана на современном русском языке, где объяснялась бы история пророка Мухаммеда?
Есбосын Смагулов: В Казахстане есть мусульманский телеканал «Асыл арна». Передачи религиозного характера выходят на некоторых республиканских и региональных каналах. Так, «1 канал – Евразия» по пятницам транслирует программу «Жұма уағызы», в которой выступают представители Духовного управления мусульман Казахстана. К сожалению, передача выходит рано утром, поэтому вряд ли у широкой аудитории есть возможность смотреть ее. Думаю, что передач на русском языке, особенно на центральных каналах, недостаточно. Но это можно восполнить за счет различных сайтов, книг. Но в данном случае необходимо предостеречь от сомнительных источников информации, которых предостаточно в интернете.
Интервьюер: Бота Женискызы
Источник: https://elorda.info/
